Конкурс короткого рассказа

 

Минувшим летом мне пришлось три недели провести в больнице. Представьте: в палате шесть  больных женщин в возрасте от 50 до 85 лет. Формально – все ходячие, а на самом деле – две самых старших лежат с очень высоким давлением, а самая молодая уже 25 лет «сидит» на гормонах и от постоянных болей разговаривает, как профессиональный строитель, только матом.

 

За окнами, выходящими на юг, нестерпимая жара. Жалюзи не спасают. На больничном дворе, несмотря на полив, трава имеет вид сухого сена. Нервы у всех напряжены. Разговоры вертятся вокруг болячек, лекарств и плохих врачей. В ожидании результатов обследования не нахожу себе покоя ни днем, ни ночью. Настроение, как сказал когда-то Райкин, мерзопакостное. В какой-то момент, чтобы прервать поток тревожных мыслей, предлагаю соседке: «Хотите, я расскажу анекдот?»

«Попробуйте», –  говорит она вяло.

 

Выбираю самый короткий и смешной, пригодный в любой компании, стараюсь говорить четко, сохраняя внешнюю невозмутимость. Краем глаза замечаю, что еще две перестали что-то обсуждать и прислушиваются. К моему удивлению оказалось, что слышали меня все! Как только отсмеялись, попросили рассказать еще. Рассказала. Стали просить еще, но я уже выдохлась и просила пощады.

 

Вот так с тех пор и повелось. Меня назначили «придворным рассказчиком», темы разговоров изменились и обстановка перестала раскаляться.

 

Когда иссяк мой запас анекдотов, я перешла на армянские сказки, запавшие мне в душу своей поэтичностью с юности. Когда иссякли и они, перешла на греческие мифы, не очень известные. А потом... Потом пришлось сочинять самой сказки для взрослых. Предупреждала, что это – моя отсебятина. А вот заканчивала так, как кончаются армянские сказки: «С неба упало три яблока. Одно – тому, кто рассказывал, другое – тому, кто слушал, а третье – всем нам!»

 

Не хочу обманывать, что весь день проходил в сказках и анекдотах. Нет. За окнами было все так же жарко, в палате все так же душно, те же уколы и капельницы… Но вот настроение стало другим. Обитательницы  палаты подхватили эту игру и стали наперебой вспоминать что-то веселое из своей жизни. Все хохотали, слушая Лену: она в крепких выражениях рассказывала, как шьет на свою большую, ставшую бесформенной, фигуру.

 

А потом лежачие стали все чаще вставать и выходить сначала в коридор, потом в процедурную и в столовую. Когда мы все вместе стали везде ходить, то услышали: «Ну, вот – опять пришла вся 216 палата».

 

Когда кто-то выписывался, почти все новенькие включались в нашу обстановку сразу. Почти все, кроме одной мрачной особы, все пытавшейся рассказывать о своих болячках и менторским тоном определять наши специальности. Ну а мы восприняли ее с юмором и поняли, что имеем дело с кондовой провинциальной учительницей.

 

На днях говорила по телефону со своей ближайшей соседкой по палате. Ей до Москвы надо добираться на электричке, а до электрички еще на автобусе. В 70 лет такие прогулки не делают без особой надобности. Кончая разговор, она попросила: 

 

– Я буду звонить, а ты мне еще расскажешь сказку?

– Есть телефон, по которому рассказывают сказки. Звони им, когда захочешь.

– Не-е-е-т, это совсем не то... – протянула она.

 

 

 

Гельбштейн И.Д. 

гр. Амалтея

Реклама
__________
___