Эвтерпа

      Сегодня я видела Эвтерпу, в высшей степени Музу, ибо в руках у нее был музыкальный инструмент, который сейчас для нас символизирует музыку, Науку о Музах, гармонию, в которую сливаются, соединяясь между собой, науки и искусства.
      Она предстала передо мной такой, какими мне обычно являются все мои необыкновенные видения: овеянная сиянием волшебства, она дивным образом превращала в музыку ветер, проходящий сквозь полый стебель, что служил ей флейтой. То, что до сих пор было своевольной и беспорядочной воздушной стихией, отныне превращалось в стройный и чистый звук, выливавшийся в особую фразу, музыкальную мысль, которую мы, люди, называем мелодией. Я вспомнила, как ценила Муза умение подбирать и сочетать звуки, умение соткать музыку из звуков и глубокого, сдержанного молчания. Я вспомнила, что для Музы звук не есть величина случайная, и ей не все равно, какие из них сочетать между собой, поскольку созвучия рождают либо гармонию, либо диссонансы, в зависимости от нашего умения сочетать их надлежащим образом. Старик Платон, ровесник Музы, уже поведал нам о различных состояниях души, которые может вызвать в человеке музыка. И по этому принципу он делил музыку на позитивную и негативную. Позитивная музыка возвышает человека, подготовляя его к великим начинаниям, заставляя его почувствовать себя сильным и уверенным в себе, деятельным, счастливым, умиротворенным. Негативная музыка, напротив, дышит меланхолией, страхом и неуверенностью, боязнью неудачи, пассивностью.
      И парадоксально, что сегодня, когда у нас есть так много мест, где надобно предаваться музыке, мы все больше видим оскверненных храмов, где господствует ее черная противоположность. За вычетом исключений (на то они и исключения) нынешняя музыка не есть искусство, рожденное с помощью вдохновения. Она служит пошлой торговле, где безраздельно повелевает мода на развращение человека, унижение его вкуса, сведение на нет малейших его поползновений к пробуждению. А если следуешь моде, то чем больше тебе платят, тем лучше, ведь мода - вещь дорогая.
      Звуки соединяются в несогласном ритме, провоцирующем тело на противоестественные кривляния. Гармония теряется в потоке обезьяноподобных скачков, а человеческий голос заглушают предсмертные звуки, хрипы диких животных. Флейта Эвтерпы... бедная флейта... у нее недостает сил, чтобы рассказать о стольких бедствиях. Ей на смену пришли экзотические инструменты, но в тысячу раз красивей звучит ветер, входящий в них с одного конца, нежели мелодия, выходящая из другого.
      А поскольку иной музыки слушать нам не приходится, мы довольствуемся этой, и она, в конце концов, начинает нам нравиться полным отсутствием красоты и гармонии. Особенно этими меланхолическими, плотскими, сладострастными звуковыми выражениями инстинктов упивается молодежь. Чем только не займешься ради прожигания своих естественных сил... сли бы они выросли в здоровой обстановке, а то ведь сколько боли, обмана и нищеты придется им повидать!.. Но для Эвтерпы нет места в этом мире. Она изгнана, а потому мое смиренное видение под конец растворилось под воздействием отдаленного грохота и криков, которые доносились до меня - и до нее тоже - из одной такой "обители музыки".
      Ушла Эвтерпа в ореоле своих прозрачных одежд и чудесных напевов, примеряя свой шаг к ритму этой дивной музыки. А уходя, она оставила мне иное таинство. Свою полую флейту... ветер свободно проходит сквозь нее, она лишь на мгновение приостанавливает его, чтобы превратить в музыку, доступную для слуха, и вновь отпускает на волю... Эвтерпа тоже полая внутри, она чиста и свежа, как рассветный луч солнца, и потому красота и гармония вмещаются в ней... А мы, что мы? Несчастные тростинки, залепленные глиной времени, поросшие мхом страстей, разучившиеся держать строй из-за ржавчины изменившей нам воли...
      Нужно, чтобы человек, как некогда научила его Эвтерпа, очистился и открылся изнутри, призвав на помощь высшую силу, которая опирается на силу идеала. И тогда инструмент зазвучит, а мир узнает гармонию, которая ныне скрыта от него, но которая явится, когда восстанет Человек.
      За эту весть спасибо тебе, Эвтерпа. И ты увидишь, что я всегда буду помнить об этом.