Похвала новому рыцарству (Бернар Клервоский)

Св. Бернар Клервоский.
Перевод Конрада Гринии.

Пролог

Гуго, рыцарю Христа и Магистру Христова Ополчения: Бернар, известный в миру как аббат Клервоский, желает ему вести справедливую битву.
Если я не ошибаюсь, мой дорогой Гуго, не один, не два, а три раза вы просили, чтобы я написал краткое наставление Вам и Вашим товарищам. Вы говорите, что уж если мне не дозволено держать в руках копье, то, по крайней мере, я мог бы направить против врага-тирана свое перо, и что эта скорее моральная, чем материальная поддержка, окажет Вам немалую помощь. Я довольно долго откладывал Вашу просьбу не потому, что пренебрег ею, а лишь для того чтобы меня не обвинили в слишком поверхностном и поспешном к ней отношении. Я боялся плохо сделать то, что более умелая рука сделала бы лучше, и таким образом, работа могла бы остаться из-за меня не выполненной, и выполнение ее стало бы еще более затруднено.
Итак, затратив много времени на раздумья такого рода, я, наконец, решил сделать то, что мог, потому что не хотел, чтобы моя неспособность была принята за нежелание. Пусть читатели сами судят о результате.
Если кому-либо моя работа покажется никуда не годной или не отвечающей ожиданиям, я все же буду удовлетворен тем, что сделал все, что было в моих силах.

Глава 1.
Слово наставления рыцарям-тамплиерам.

По всей видимости, на земле появилось новое рыцарство и появилось именно в той ее части, которую посетил во плоти Восток(?) свыше. И как тогда потревожил он принцев тьмы силой своей могучей десницы, так теперь стирает он с лица земли их последователей, детей неверия, рассеивая их руками своих могучих воинов. И теперь несет он избавление народу своему, вновь воздвигнув рог спасения нашего в доме Давида, слуги своего.
Это, говорю вам, новый тип рыцарства, неизвестный прошедшим векам. Он непрерывно ведет войну на два фронта, против зла во плоти и против духовного его воинства на небесах.
Если кто-либо сильно противостоит врагу во плоти, уповая лишь на крепость плоти, едва ли я отмечу это, ибо примеров тому множество. Также и когда кто-либо борется с демонами и пороками одной лишь духовной силою; нет в этом ничего удивительного, хотя и заслуживает похвалы, ибо мир полон монахов.
Но когда видишь человека, мужественно опоясывающего себя обоими этими мечами, кто не сочтет это достойным всяческого удивления, тем более, что ранее такого не случалось!
Вот это поистине рыцарь без страха, защищенный со всех сторон потому что душа его защищена броней веры, тогда как тело защищено броней из стали. Так он вооружен вдвойне, и не страшен ему ни дьявол, ни человек. Не потому, что он просто не боится смерти - нет, он даже жаждет ее. Зачем ему бояться жизни или смерти, если жизнь для него - Христос, а смерть - благо? Радостно и с верою стоит он за Христа. Но с еще большей радостью предпочел бы он раствориться во Христе и пребывать с ним.
Идите уверенно вперед, рыцари, и отразите врагов креста Господня своими отважными сердцами. Знайте, что ни жизнь, ни смерть не в силах лишить вас любви Господа нашего Иисуса Христа, и повторяйте при любой опасности следующие слова: "Живые ли, мертвые ли, мы принадлежим Господу нашему." Вот это слава - вернуться победителями с такой битвы! Благословен тот, кто умрет в этой битве как мученик!
Радуйся, храбрый атлет, если живешь и побеждаешь в Господе, но радуйся и торжествуй еще больше, если умирая, воссоединяешься со своим Господом. Жизнь воистину плодотворна и победа славна, но важнее этого святая смерть. Если благословенны умирающие в Господе, то кольми паче умирающие за него!

Воистину драгоценна в глазах Господа смерть его святых, погибают ли они в битве, или умирают в постели, но смерть на поле брани более дорога ему потому, что она славнее.
Как безмятежна жизнь, когда совесть незапятнанна! Говорю вам, как безмятежна жизнь, когда встречаешь смерть без страха. И еще более безмятежна, когда смерть желанна и принимается с благоговением.
Как свято, как надежно защищено это рыцарство, и как оно абсолютно свободно от двойного риска, коему подвергают себя те, кто сражается не во имя Господа.
Когда бы ты ни шел вперед, о земной(мирской) воин, ты боишься, как бы телесная смерть твоего врага не означала твоей собственной духовной смерти или как бы и тело, и душа твоя не были им убиты.
Воистину, опасность или победа для христианина зависят от настроя сердца его, а не от военной удачи. Если сражается он за правое дело, любой исход битвы никогда не будет победой зла; равно как и результат битвы никогда не будет благим, если бился он не за правое дело, и если намерения его не были чистые. Если вдруг тебя убьют в тот момент, когда ты лишь пытался убить другого, ты умрешь убийцей. Если же тебе улыбнется удача, и получится, что в своем желании преодолеть и победить ты убьешь человека, ты будешь жить убийцей. Вам же не к лицу быть убийцами, живыми или мертвыми, победителями или побежденными.
Какая несчастливая победа: одолев человека, сдаться перед пороком, и упиваться пустой славой, повергнув врага на земь, позволяя гневу и гордости победить тебя!
А как же те, кто убивает не в пылу мести и не из-за переполняющей их гордыни, а лишь ради спасения своей жизни? Даже такую победу я не могу назвать справедливой, ибо смерть тела поистине меньшее зло, чем духовная смерть.
Душе не надо умирать вместе с телом. Нет, умереть должна душа, которая грешна.


Глава 2.
О мирском рыцарстве.

К чему же стремится мирское рыцарство, точнее, эта шайка мошенников и негодяев? К чему, как не к смертному греху победителя и вечной смерти побежденного? Что ж, тогда позвольте мне привести слова Апостола и призвать того, кто пашет, пахать с надеждою, а того, кто молотит, молотить с надеждою получить ожидаемое.
Что же это за чудовищная ошибка, о рыцари, и что за неуемное стремление, заставляющее вас сражаться с таким упорством и размахом, и все это лишь ради смерти и греха!
Вы покрываете шелком своих коней, и чем только не украшаете вы доспехи свои. Вы раскрашиваете щиты и седла, украшаете шпоры и удила золотом, серебром и драгоценными камнями. А затем, в блеске всего этого великолепия бросаетесь навстречу гибели в яростном гневе и с безрассудной храбростью. Что это? Амуниция воина или, может быть, это более походит на женские безделушки?
Вы думаете, что мечи ваших врагов будут отражены вашим золотом? Вы думаете, что они пощадят ваши драгоценности или не смогут пронзить ваши шелка?
Как вы, должно быть, знаете по собственному опыту, более всего необходимые воину три вещи: он должен оградить себя силой, проницательностью и осторожностью. Он должен быть свободен в движениях и иметь возможность быстро обнажить свой меч. Тогда зачем вы заслоняете взор свой локонами, похожими на женские, зачем одеваетесь в длинные, стесняющие движения туники, пряча свои нежные холеные руки в просторных и неудобных рукавах?
Но прежде всего, не смотря на всю вашу броню, незащищенной остается ваша совесть, ибо вы решились пойти на такое опасное дело по столь несерьезному и пустому поводу.
Что же служит причиной войн и раздоров между вами, помимо необоснованных вспышек гнева, жажды пустой славы или страстного стремления обладать земными благами?
Поистине не защищен тот, кто убивает или погибает из-за подобных причин.

Глава 3.
О новом рыцарстве.

Но рыцари Христа могут уверенно сражаться в битвах Господа своего, не боясь совершить грех, поражая врага, или опасности самому быть убитым. Ибо убить или самому быть убитым во имя Христа - не грех, а скорее дорога к славе.
В первом случае рыцарь побеждает во имя Христа, а во втором - воссоединяется с ним. Господь принимает смерть врага, оскорбившего его, и еще более охотно отдает себя утешению своего павшего рыцаря.
Говорю вам, рыцарь Христа может разить с уверенностью и с еще большей уверенностью может он умирать, ибо он служит Христу, когда сражается, и служит себе, когда погибает. И не напрасно носит он меч, ибо послан Господом, чтобы наказать злодеев и славить праведных. Если он убивает делающего зло, то он не человекоубийца, но, если можно так сказать, убийца зла.
Он воистину Христов мститель для злодеев, и по праву считается защитником христиан. И если ему самому суждено быть убитым, мы знаем, что он не сгинет, а будет пребывать в мире и спокойствии. Когда он убивает, то во благо христово, а когда погибает - для собственного блага.
Смерть язычника прославляет христианина, ибо прославляет Христа; в то время как смерть христианина дает Царю возможность показать свою щедрость, вознаграждая своего рыцаря. В первом случае справедливые возрадуются, увидев свершенную справедливость, а во втором скажут: Воистину справедливость вознаграждается, воистину Господь Бог на земле судья. Я не хочу сказать, что язычников следует убивать при наличии другого способа помешать им преследовать верующих, но теперь лучше уничтожить их, чем позволить силе грешников возобладать над праведниками, а праведникам погрязнуть в пороке.
Что же тогда? Если христианину не дозволено разить мечом, почему же тогда предтеча Спасителя призвал солдат довольствоваться жалованием, а не запретил им следовать этому призванию? Но если это дозволено всем, кому это суждено Богом, как оно и есть в данном случае, при условии, что они сами не были призваны служить Господу, то кому, хочу я спросить, может быть это дозволено с большим правом, как не тем, чьи руки и сердца удерживают для нас Сион, город нашей силы?
Итак, когда нарушители божественного закона были изгнаны, праведный народ, хранящий истину, может получить защиту. Народы, любящие воевать, следует рассеять. Те, кто доставляют нам неприятности должны быть отсечены. И все, творящие беззаконие, должны быть изгнаны из града Господня.
Они заняты тем, что пытаются вынести неисчислимые сокровища, помещенные в Иерусалим христианскими народами, осквернить святыни. Они хотят владеть святилищем Бога как своим наследством.
Пусть же оба меча правоверных падут на выи врагов, чтобы уничтожить каждого, кто отвергает слово Господне, то есть христианскую веру, чтобы не сказали потом язычники: “Где же их Бог?"
Когда они будут изгнаны, он вернется к своему народу и в дом свой, вызвавшие гнев его, как сказано в Евангелии: “Се, оставляется вам дом ваш пуст." Он жаловался устами пророка: “Я оставил дом свой, я отрекся от народа своего" и исполнит другое пророчество: “Господь сотворил избавление народу своему." И придут они на гору, чтобы ликовать и радоваться добрым деяниям Господа. Радуйся, Иерусалим, и узнай время посещения твоего! Торжествуйте, пойте вместе, развалины Иерусалима, ибо утешил Господь народ свой, искупил Иерусалим. Обнажил Господь святую мышцу свою пред глазами всех народов. О дева, израильская, ты пала, и не нашлось никого, кто поднял бы тебя. Восстань же теперь и отряси с себя прах, о пленная дочь Сиона! Не будут уже называть тебя "оставленной" и землю твою не будут более называть "пустынею", ибо Господь благоволит к тебе, и земля твоя будет населена. Возведи очи твои и посмотри вокруг: все они собираются и идут к тебе. Се помощь, посланная тебе Господом! Через них исполнено уже древнее обетование: “Я соделаю тебя величием навеки, радостью в роды родов. Ты будешь насыщаться молоком народов, груди царские сосать будешь." И вновь: “Как мать утешает детей своих, так и я утешу тебя. В Иерусалиме найдешь ты утешение."
Разве вы не видите, сколь часто эти древние свидетельства предвещали появление нового рыцарства? Истинно, как мы ранее слышали, так теперь узрели в граде Господа всего воинства. Разумеется, мы не должны допустить, чтобы эти буквальные исполнения пророчеств заслонили от нас духовный смысл писаний, ибо мы должны жить в вечной надежде, несмотря на временные исполнения пророческих высказываний. В противном случае осязаемое может вытеснить неосязаемое, материальная бедность будет угрожать духовному благополучию, а нынешние блага опередят будущее исполнение. Более того, временная слава земного города не затмевает славы его небесного двойника, а скорее готовит к нему, по крайней мере, до тех пор, пока мы помним о том, что один есть отражение другого и что именно небесный город - наша родина.

Глава 4.
Об образе жизни рыцарей-тамплиеров.

А теперь, в качестве примера, или, по крайней мере для того, чтобы устыдить тех наших рыцарей, которые сражаются скорее во имя дьявола, чем во имя Бога, мы вкратце опишем жизнь и добродетели рыцарей Христа. Давайте посмотрим, как они ведут себя и дома, и на поле брани, как они появляются на людях и чем рыцарь божий отличается от земного рыцаря.
Прежде всего, они всегда дисциплинированны и умеют повиноваться. Как свидетельствует Священное Писание; непослушный сын погибнет, а неповиновение - грех, равный колдовству. Отказаться повиноваться - такое же преступление как идолопоклонство. таким образом, они приходят и уходят по приказу своего начальника.
Носят они то, что он им дает, и не осмеливаются думать о том, чтобы надеть что-либо или питаться чем-либо из какого-либо другого источника. Так избегают они всякого излишества в одежде и в пище и довольствуются лишь самым необходимым. Они живут как братья в веселом и воздержанном содружестве, без жен и детей. Так что их евангельское совершенство ни в чем не ощущает недостатка.
Живут они одной семьей без какой-либо личной собственности, стараясь хранить единство духа, живя в мире и согласии. Можно сказать, что у множества одно сердце и одна душа, чтобы подчеркнуть, что никто не поступает по своей собственной воле, а каждый предпочитает следовать приказу командира.
Они никогда не проводят время в безделии и праздности и не бродят без цели. Но в тех редких случаях, когда они не на службе, стараются отработать свой хлеб починкой своих изношенных доспехов и порванной одежды, либо просто наводя порядок. В остальном они руководствуются общими интересами и приказами своего командира.
Среди них нет различия между личностями, а разница скорее определяется достоинствами рыцаря нежели благородством крови. Они соперничают друг с другом во взаимной предупредительности и берут на себя бремя товарищей своих, выполняя заветы Христа.
Ни одно неуместное слово, ни одно праздное действо, ни один несдержанный смех иди самый тихий шепот или же роптание, будучи раз замечены, не остаются неисправленными. Они навсегда отказались от игры в кости или шахматы и питают отвращение к охоте. Они не находят радости в нелепой жестокости соколиной охоты, которая так широко распространена. А шутов, магов, бардов, трубадуров и участников ристалищ и турниров они презирают и отвергают как различные проявления мирской суеты, тщеславия и нездорового обмана. Они коротко остригают волосы, в согласии со словами Апостола о том, что мужчинам не к лицу растить длинные локоны. Поистине они редко моют голову и никогда не делают причесок, довольствуясь тем, что непричесанные, покрыты пылью и несут на себе отметины солнца и доспехов.
Когда близится час сражения, они внутренне вооружают себя верою, а внешне - стальною броней, а не украшают себя золотом, ибо задача их - устрашить врага, а не разжечь в нем чувство алчности. Они подбирают себе сильных и быстрых коней, а не тех, что великолепны и красиво убраны. Они настраивают мысли свои на борьбу до победы, а не на участие в параде. Не о славе думают они и стараются быть грозными, а не нарядными. И в то же время они не задиристы, не опрометчивы и не торопливы. Благоразумно и предусмотрительно выстроены они в правильные ряды, как, мы знаем, делали их отцы.
Поистине настоящий израильтянин - человек мирный, даже когда отправляется на войну. Как только он оказывается в гуще сражения, этот рыцарь оставляет свою мягкость и кротость, как бы говоря: “Разве я не ненавижу тех, кто ненавидит тебя, о Господи, разве мне не отвратительны враги твои?" Эти рыцари сразу стремительно атакуют врага, видя в нем стадо баранов. Не смотря ни на какое численное превосходство врагов, никогда они не считают их свирепыми варварами или внушающими страх ордами. Также не преувеличивают они и собственной силы, но верят в то, что Господь всего воинства дарует им победу. Они помнят слова макабеев: “Горстка воинов легко может победить многочисленного врага". Господь небесный не видит разницы даровать ли освобождение руками множества или малого числа воинов, ибо победа в войне не зависит от многочисленности армии, а храбрость - дар небес. Много раз они были свидетелями того, как один человек преследовал тысячу, и как двое обращали в бегство 10000 врагов.
Так, удивительным и уникальным образом они выглядят более кроткими, чем овечки, будучи более свирепыми, чем львы. Не знаю, как лучше называть их: монахами или солдатами. Возможно, правильнее будет признать их и теми и другими. Воистину обладают они и монашеским смирением и воинской мощью. Что можно сказать еще, кроме того, что все это деяния Господа и чудеса, творимые перед нашими глазами. Это избранное воинство Господа, набранное им со всех концов земли. Это доблестные мужи Израиля, избранные, чтобы хорошо и преданно охранять гробницу, которая есть колыбель самого Соломона. Каждый из них держит в руке меч и прекрасно обучен военному делу.

Глава 5.
Храм Иерусалимский.

Их лагерь поистине находится в самом храме Иерусалимском, который хоть и не так просторен, как древний шедевр Соломона, но не менее славен. Воистину все великолепие первого храма было в тленном золоте и серебре, полированном камне и драгоценных породах дерева, в то время как вся красота, благодатное и чарующее убранство последнего храма в религиозном энтузиазме его обитателей и в их дисциплинированном поведении. В первом храме можно было созерцать все оттенки восхитительных красок, тогда как в последнем можно преклоняться пред всеми видами добродетели и благих деяний. Воистину святость - подходящее украшение для дома Господня. В нем можно восхищаться прекрасными достоинствами, а не сияющим мрамором, и быть очарованным чистотою сердец, а не позолотою отделки.
Разумеется, фасад храма украшен, но украшен он оружием, а не драгоценностями. Вместо древних золотых корон стены его увешаны щитами. Вместо курильниц и королевской посуды дом сей уставлен седлами, сбруей и копьями. Всем этим наши рыцари ясно показывают, что их вдохновляет то же чувство к дому Господа ("та же ревность по доме твоем"), что в прежние времена страстно воодушевляло самого их вождя, когда взял он в свои святые руки оружие, но не меч, а бич, смастерив его из веревок. Вошел он в храм и выгнал из него торговцев, и деньги у меновщиков рассыпал и скамьи продающих голубей опрокинул, посчитав неприемлемым осквернять дом молитвы торговлей. Так, движимые примером Царя своего, его преданные солдаты считают еще более постыдным и гораздо более нетерпимым для святого места быть оскверненным язычниками, чем переполненным торговцами. С тех пор, как поселились они в этом святом доме со своими лошадьми и оружием, с тех пор, как очистили дом сей как и другие святые места от нехристианской скверны и изгнали орду тираническую, проводят они день и ночь в благочестивых обрядах и заняты выполнением практической работы. Особенно стараются они почтить храм Господень ревностным и искренним уважением, предлагая своею преданною службой не мясо животных, как это принято согласно древним ритуалам, а поистине мирное приношение братской любви, преданного послушания и добровольной бедности.
Эти события в Иерусалиме потрясли весь мир. Слушают острова и внимают народы дальние. Устремляются сюда с Востока и с Запада, словно стремительный поток, несущий славу народам, словно бурная река, несущая радость граду Господню. Что может быть более приятным и полезным для созерцания, чем такое множество стремящихся помочь горстке воинов? Что, как не вдвое большая радость видеть обращение бывших нечестивых злодеев, святотатствующих воров, убийц, прелюбодеев и лжесвидетелей?
Вдвое большая радость и вдвое большая польза, ибо их соотечественники столь же рады избавиться от них, сколь их новые товарищи рады их принять. Обе стороны выиграли от обмена сего, ибо последние укрепилися, а первые оставлены в покое. Так Египет радуется обращению их и уходу, в то время как гора Сион и дщери Иудовы рады приобрести новых защитников. Первые счастливы получить избавление от рук их, а последние могут с полной уверенностью ждать избавления с помощью тех же самых рук. Первые рады видеть отъезд своих жестоких грабителей, а последние радостно приветствуют своих верных защитников. И вот, одни приятно ободрены, а другие получили выгодное избавление.
Се месть, замышленная Христом против врагов своих, чтобы их же собственными средствами одержать над ними мощную и славную победу. Это поистине удачное и верное решение - сделать так, чтобы те, кто так долго сражался против него, стал, наконец, сражаться за него. Так набирает он солдат себе из врагов своих, как когда-то обратил Савла-гонителя в Павла-проповедника. Так не удивляет меня, что, как подтвердил сам Спаситель наш, больше радости видит суд небесный в обращении одного грешника, чем в добродетелях многих праведников, кои не нуждаются в обращении. Ведь обращение такого числа грешников и злодеев принесет теперь столько же блага, сколько вреда принесли их прошлые злодеяния. Слава тебе, святой город, освященный Всевышним как его собственная обитель, чтобы такое поколение было спасено в тебе и через тебя! Слава тебе, город великого Царя, источник многих замечательных и неслыханных чудес! Слава тебе, владычица народов и царица провинций, наследие патриархов, мать апостолов и пророков, источник веры и славы Христиан! Если Господь и позволял тебе столь часто быть в осаде, так это лишь для того, чтобы дать возможность храбрецам проявить героизм и обессмертить себя!
Слава тебе, земля обетованная, и источник молока и меда для своих древних жителей, теперь ты стала источником исцеляющей милости и жизненной силы для всей земли! Истинно говорю, ты та добрая и благословенная земля, что приняла в свои плодородные недра семя божественное из сердца Вечного Отца. Какой богатый урожай мучеников произвела ты из божьего семени!
Твоя плодородная почва не перестала давать прекрасные примеры всех христианских добродетелей для всей земли - и приносят они плоды: один в тридцать, другой в шестьдесят, иной во сто крат. Потому те, кто узрел тебя, счастливо наполнены твоей сладостью и насыщены твоим великим изобилием. Куда бы они не направили стопы свои, повсюду они возвещают о славе твоей великой благости и несут весть о блеске твоего величия тем, кто никогда не видел его, свидетельствуя о чудесах, сотворенных в тебе до самого края земли.
Поистине славные вещи говорят о тебе, о град Господень! Так мы теперь расскажем об источниках радости, коих имеешь ты в избытке, во славу имени твоего.



Примечание редактора: Следующий отрывок взят из трактата, написанного в начале 12 века цисцерцианским аббатом Бернаром Клервоским для зарождающегося ордена тамплиеров. Он может рассматриваться как сочетание наставления рыцарям и обращения к народам. Официально он считается ответом на письмо, написанное Бернару его другом Гуго Пайеном, одним из основателей ордена тамплиеров.
Здесь мы воспроизвели пролог и первые 5 глав данного трактата, используя перевод Конрада Гринии. Эти первые разделы напрямую связаны с деятельностью ордена тамплиеров и представляют большое значение для студентов, изучающих первые воинские ордена. Остальные разделы касаются аллегорически святых мест в Палестине и также интересны, хотя, может быть, менее непосредственно относятся к созданию ордена Тамплиеров. Полный текст с исчерпывающими примечаниями можно найти в собрании "Цисцерцианские отцы": номер 19, труды Бернара Клервоского: Том 7, трактаты III, в переводе Конрада Гринии, издательство "Cistercian Publications", Каламазу, Мин., 1977.
Редакторы выражают благодарность д-ру Розанне Элдер и Cisterian Publications за разрешение использовать данный отрывок. Его можно использовать только для личного ознакомления или для занятий в классе.